Шрифт:
Интервал:
Закладка:
При последних словах Председатель пенсионного фонда дернулся, как будто его средь бела дня ударило молнией. Он замер, почти не дыша, с лицом белым как мел.
– Увеличить темпы производства, – меж тем продолжал Юрьев, – можно путем стимулирования потребления. А для этого, в свою очередь нужны три вещи. Снижение кредитной ставки для производителей и потребителей. Вливание денег в реальные сектора экономики для реализации прорывных мегапроектов, а не тупое сидение на мешках с деньгами. Ну и дополнительная денежная эмиссия, дабы увеличить потребительский спрос. Потому как людям, находящимся в стесненных материальных обстоятельствах, связанных с «удаленкой», элементарно не хватает денег на приобретение товаров первой необходимости. Как вам, мои предложения?
Тут не выдержал и встал во весь рост на защиту своего коллеги с трясущимися от отчаяния губами, бывший министр финансов в предыдущем составе правительства, а ныне Председатель Счетной палаты – Алексей Леонидович Курдин.
– Прошу расширенное собрание Правительства разрешить мне высказаться по данному вопросу.
– Разрешаю, – от имени всего собрания согласно кивнул Юрьев, предчувствуя новую схватку.
– Все началось с поднятия нового (старого) флага над кремлевскими стенами. И вот в результате этого, я уже час с ужасом наблюдаю за разворачивающимся на глазах всего населения шабашем охлократии, захватившей умы и сердца большого количества людей.
– Что вы называете шабашем охлократии? Радость людей по поводу возврата к потерянным истокам? – перебил его Юрьев, насупив брови. – Не зарывайтесь, и не оскорбляйте народ, называя его уничижительным именем. Ведите себя прилично, гАспАдин Курдин.
– Хорошо, – согласился он, поняв, что перегнул с эпитетами. – Однако моя гражданская позиция не позволяет мне покорно соглашаться с тем, что новая власть вместо того, чтобы проложить новые вехи к процветанию, тянет страну в пучину прошлого. Каким бы ни было славным прошлым, нельзя бесконечно пытаться эксплуатировать некоторые его положительные моменты. Невозможно дважды войти в одну и ту же реку. Понимаете ли вы это, ослепленные ностальгией по давно ушедшим временам своей молодости? – в свою очередь решил заняться риторикой главный счетовод страны, обращаясь к премьеру.
– О попытках вхождения в одну и ту же реку никто не заикался, – тут же парировал его слова Юрьев. – Речь идет о том, что в начале 90-х «гарвардские мальчики» в розовых штанишках, навроде вас и ваших коллег по либертарианскому цеху сумели заставить всю страну свернуть с широкого проспекта на проселочную дорогу, заканчивающуюся тупиком. А мы всего лишь делаем попытку отыскать утерянную магистраль на следующем витке новой для нас экономической модели развития.
– О какой такой магистрали вы изволили вести речь?! – невежливо перебил премьера бывший минфиновец. – Вы же тянете нас в «совковое» болото, из которого мы кое-как выбрались, и которое уже показало свою неэффективность тем, что от него отказались во всем мире. Даже латиноамериканские леваки! А вы нам тут предлагаете возродить Госплан!
– А Китай тоже, по-вашему, идет не той дорогой? – хитро прищурился Юрьев.
– Китай – это отдельная тема для разговора. Это не страна. Это отдельная цивилизация. И там тоже имеются свои нюансы, о которых сейчас не время и не место дискутировать.
Юрьев покачал головой, как бы соглашаясь с тезисом об иномирном происхождении Китая, а затем выдал:
– А я вам скажу даже больше. Система квотирования в ЕС, что это, по-вашему, как не скрытая флером ложного либерализма форма государственного планирования? Те же самые функции, призванные регулировать рынок от дефицита и перепроизводства. Это единственно верное направление в сложившихся реалиях, но и Госплан, поверьте на слово, тоже уже не выход. Это хороший, но пройденный этап. В свое время, если вы помните из научной литературы, мой дальний предшественник на этом посту – Алексей Николаевич Косыгин всерьез задумывался еще в шестидесятых годах о внедрении всеобъемлющей компьютерной системы, призванной в качестве универсального регулировщика экономических процессов. Однако несовершенство технической базы того времени не позволили ему осуществить задуманное. А ведь получись тогда у него хотя бы ввести в строй некий прототип электронной паутины, собирающей и суммирующей все процессы от планирования, производства и конечного потребления, то кто его знает, может быть, мы уже давно бы жили при коммунизме. Сейчас же, с развитием всемирной паутины интернета, эта идея из сферы фантастики, плавно перемещается в сферу прикладных задач.
Здесь Юрьев сделал паузу, чтобы немного передохнуть и собраться с мыслями. Впрочем, пауза длилась недолго. Борис Иванович, видимо окончательно решил судьбу бывшего министра финансов и личного друга покойного президента, а потому не мешкая перешел в контратаку:
– Я смотрю, Алексей Леонидович, что вы тоже, как и министерство экономического развития любите поспать. И пребываете в благостном сне с начала нулевых. Просыпайтесь, голубчик! Тучные годы уже миновали человечество. Тотальный дефицит всего и вся, начиная с минеральных ископаемых и заканчивая пресной водой и чистым воздухом, подвели нас жестокой рукой к этому нелегкому выбору. Снижение ресурсной базы отмечается по всем направлениям. В условиях их ограниченности, у человечества просто нет иного выхода, как вернуться к жестким мерам по планированию во всех отраслях народного хозяйства, включая вопросы демографии. Не мы своей прихотью, а время и обстоятельства окружающей среды диктуют нам условия по возвращению к социалистической модели хозяйствования. Это уже начали признавать даже так любимые вами западные либералы и корифеи от экономики, отягощенные лаврами нобелевского лауреатства. И у нас сейчас появился реальный шанс, с учетом прошлых ошибок, возглавить это общемировое движение или, на худой конец, быть в его авангарде наряду со все тем же Китаем.
– В ваших словах, уважаемый Борис Иванович, имеется существенный разрыв логической цепочки. Вы с одной стороны ратуете за увеличение рабочих мест, а с другой – говорите о тотальном их сокращении, – не сдавался Курдин. – Вы уж, простите, выберите, крест снять или трусы надеть.
– Православные, к коим я себя причисляю, ходят в баню, не снимая нательных крестов, – не принял его шутки Юрьев. – А в моих рассуждениях нет никакой алогичности. Речь идет не о тупом сокращении рабочих мест, а о грамотном их перераспределении. Все в том же Пенсионном фонде заняты более ста тысяч человек. Две трети, из которых – толстомясые тетки, наевшие телеса за игрой в «косынку» и получающие за это немалые деньги, в то время, как остро не хватает медсестер и воспитателей в детских садах. Да, что там далеко ходить? Вы вон полюбуйтесь на Максима Анатольевича, – кивнул он на застывшего в ужасе ста пятидесяти килограммового Председателя Пенсионного фонда. На него глянуть, так сразу видно, куда уходят отчисления граждан с их зарплат. Максим Анатольевич, – обратился он уже к Точилину, – на какие средства вы недавно купили себе квартиру в центре Москвы за четыреста миллионов рублей? Д еще мамашу свою обеспечили нехилым жильем за триста миллионов. Небось, тридцать лет не ели и не пили, а все экономили денежки? А ведь хатёнки надобно еще и обставить, как следует. Ладно, сидите, а то я смотрю, вам даже сидеть тяжеловато при такой комплекции. Кстати, это относится ко всем чиновникам,